М.Антонова ЭТО НЕ ДОЛЖНО ДЛИТЬСЯ (или Послекарнавальная ночь - продолжение) - Бытовые картинки - Литературный уголок

Вход / Регистрация 19.05.2024, 09:51

М.Антонова ЭТО НЕ ДОЛЖНО ДЛИТЬСЯ (или Послекарнавальная ночь - продолжение)

Родион охотно уехал из города, будто бежал от Верочки, по отношению к которой чувствовал себя не то чтобы предателем, но уж пожизненно осужденным – точно. Он сам долго не верил, что женился на Светке, но когда осознал, что фарс закончился и надо вживаться в образ семьянина, не раздумывая, принял предложение жены уехать в Тирасполь, где жили ее родственники. Верочка, получив аттестат об окончании средней школы, тоже покинула свой город, навсегда уехав в Среднюю Азию. Она стала дипломированным археологом, подолгу находилась в экспедициях и, углубляясь мыслью и делом в истории цивилизаций, не задумывалась или не спешила думать о личной своей судьбе. Семейная жизнь Верочку не привлекала, хотя постоянно рядом с ней находились мужчины – верные товарищи по работе и те, про которых говорят "с серьезными намерениями». Общительная, целеустремленная – с ней было легко и интересно так, что даже отказывая вздыхателям, расположение друг к другу не терялось. … Прошло двадцать лет. Время от времени Верочка наведывалась к родичам в город своего детства. И всякий раз, приезжая сюда, давала волю своим чувствам – уединялась, грустила, снова и снова перекатывая через себя теплую волну первого неразделенного чувства. Ей много раз снился один и тот же сон: залитый солнцем день, река, быстро несущая свои воды, и крупные алые маки, лепестки которых падают и падают ей на голову, плечи, руки… Верочка просыпалась от захватывающего восторга. Потом снова закрывала глаза, надеясь продлить ощущения, но не дождавшись повторения сна, с грустью и недоумением просыпалась окончательно. Проходило время и тот же самый сон настигал ее снова… Она вспоминала Родиона, его робкую улыбку, глаза, нередко устремленные на нее с горячим, но сдержанным светом. Странно, но ей казалось тогда, что не он, а именно она старше его по возрасту. Таким нерешительным и по-детски смущенным оказывался он, едва она перед ним появлялась. «Как же он бригадирит?» – думалось ей иногда. И вдруг – женился! Верочка долго плакала украдкой Потом собралась, спрятала в тайниках души девичье горе и поставила цель после школы уехать, избавиться от муки, навсегда забыть… Так оно и случилось – уехала, заняла себя серьезным делом. А вот навсегда забыть не получилось. В один из таких приездов в родные пенаты она нечаянно встретилась с матерью Родиона. Та знала о дружбе сына с Мишкой, знала и о Верочке из его рассказов. Да и позднее, уже в письмах из Тирасполя Родька открытым текстом говорил ей о несостоявшейся судьбе с Верочкой по причине злополучной карнавальной ночи. Об этом и поведала, сетуя, мать Родиона растерявшейся девушке. Все неясное сразу стало на свои места. Но, как часто бывает, менять что-то в подобных случаях уже поздно. Несмотря на весь душевный неуют, у Родиона подрастали два сына. Увлеченная работой, Верочка не позволяла сердцу и мыслям отвлекаться на постороннее. Но в последние годы наедине с собой все чаще и чаще возникал пред ней образ Родиона, внезапно отодвигая все. Какая-то навязчивая мысль будто искрометно пронизывала ее и, не позволяя сосредоточиться, исчезала. Верочка не успевала даже осмыслить, что это. Но неуловимое состояние с периодической точностью возвращалось, пока она, наконец, не осознала, что очень хочет видеть Родиона. Она не помнит, что было сначала: мысль о поездке в Тирасполь или купленный билет, подтолкнувший к ней. Но на протяжении всего пути сосредоточенно думала: «Куда я еду?... Зачем?... Прошло двадцать лет – помнит ли?...». И снова: «Куда?», «Зачем?»… В адресном бюро Верочке быстро выдали справку с координатами Родиона. Но, выйдя из офиса, она стала думать, что делать дальше? Как организовать встречу? Ведь не сидеть же на лавочке у подъезда и караулить, когда промелькнет знакомое лицо? Но даже если и так – как не поставить ничего не подозревающего мужчину в неловкое положение перед женой, взрослыми детьми? Нет, никуда не годится! Верочка ломала извилины и отчаялась что-нибудь придумать. Мимо прошел солдатик с начищенными до блеска пуговицами, ботинками, по всему видно – в увольнении. Верочка проводила его доброжелательным взглядом и… тут ее осенило! … Ясным июньским днем в дверь дежурного офицера Тираспольского военного комиссариата постучали. Дождавшись разрешения, вошла молодая пышноволосая женщина. Белый костюм выгодно подчеркивал ее стойкий загар и изящество фигуры. Во взгляде темно-серых глаз присутствовала решимость и уверенность человека, знающего, чего он хочет. Дежурный жестом предложил ей присесть . Но она, не замечая этого, быстро заговорила: – Только вы можете помочь! Выслушайте, пожалуйста! – И рассказала ему, как на духу, короткую историю двух влюбленных, нелепо потерявших друг друга. Офицер так заинтересованно ловил каждое слово, что и по глазам, и по всему его виду Верочка поняла, что пришла туда, куда надо. – Так, - начал он. – Трех суток для встречи вам достаточно? – – Вполне, я рассчитывала и на меньшее. – – Где вы остановились? – – В городской гостинице. – – Хорошо. Завтра утром приходите сюда. Сейчас я пошлю вестового с повесткой к нему на дом. В 9 утра он будет здесь. – Не скрывая удивления и радости, Верочка стала благодарить офицера за чуткость и проявленный такт, а тот смущенно улыбался и разводил руками. Верочка вернулась в гостиницу, все еще не веря, что все так быстро и хорошо сложилось. Она нервничала и до утра не сомкнула глаз, представляя себе сотни разных вариаций предстоящей встречи. Наконец, наступило утро. И в половине девятого Верочка уже сидела на скамье во дворе военкомата, чуть ли не ежесекундно поглядывая на часы. Подтягивался народ. Вот чета пожилых людей тоже зачем-то пришла сюда к началу работы. Присели на скамью чуть поодаль от нее. Трое парней остановились в сторонке, что-то оживленно обсуждая. 8:45 – еще целых пятнадцать минут. Верочка встала, прошлась. Снова села. 8:50 – почувствовала, как начали подрагивать напряженные коленки. 8:55 – двери военкомата открылись, но никто пока не спешил войти туда. 9:00 – Верочка увидела, во двор вошел высокий грузноватый мужчина, одетый в практичную рабочую одежду, такие же рабочие башмаки. Весь его подчеркнуто-озабоченный вид никак не вязался с таким солнечным и безмятежным июньским утром. Он повернул голову в сторону скамьи. Поймав устремленный на него взгляд Верочки, слегка кивнул головой, как приветствуют, к примеру, примелькавшуюся соседку, и поднялся по ступеням крыльца. Верочка оцепенела. Она привстала, глядя вслед исчезнувшей в проеме двери фигуры и не могла понять: это – Родион? Нет, не может быть, ей показалось. Она провела рукой по лбу и волосам, чтобы взять себя в руки. Должно быть, он опаздывает. А вдруг вестовой не доставил ему повестку, сверкнула ужасная мысль, заставив Верочку оцепенеть еще больше. Но не прошло и трех минут, как только что вошедший мужчина стремглав выскочил на крыльцо, торопливо сбежал по ступеням и бросился по направлению к Верочке. Со вспыхнувшим от волнения лицом он остановился рядом, не смея прикоснуться к ней рукой, растеряв слова и вообще способность мыслить. – Это ты?... Господи, откуда?... Не верю… Верочка – это ты? – в какой-то прострации повторял Родион. Оказавшись вблизи, Верочка, наконец, узнала Родиона – его глаза, его такое милое лицо, его голос. Но ничего говорить не могла, только кивала молча головой и смотрела, смотрела, не отрываясь. Наконец, Родион пришел в себя, взял ее руки и припал к ним ошалевшими губами. – Прости меня, я тебя не узнал. Глянул, вроде, кто-то знакомый, на всякий случай поприветствовал, но – не узнал, прости! – – Да и я не узнала, не извиняйся – столько лет прошло! – – Еще бы ты узнала! В такой-то робе. Я ведь и сам не знал ничего. Вчера принесли повестку в мое отсутствие, спросить было не у кого. Ну, и подумал, что снова на работу вызывают. Мою бригаду часто срывают с объекта и отправляют куда-нибудь на прорыв. Думал, и на сей раз то же самое. Вот и оделся соответственно, чтобы потом времени не тратить на переодевания. А сейчас зашел в дежурку, а меня спрашивают: – Вы во дворе никого особенного не заметили? Сказал, нет. Тогда мне сообщили, что меня ждет молодая женщина по имени Вера. Я чуть не рухнул там всем своим весом… Но вдруг Родион будто очнулся и уже обычным своим голосом и тоном сказал: – Мне нужно два часа. Где я могу найти тебя по истечении этого времени? – Верочка назвала адрес гостиницы и номер, в котором остановилась. – Второй этаж? – переспросил он. – Хорошо, через два часа я найду тебя. А сейчас – должен уйти. – Снова поцеловав ей руку, Родион растворился, будто его и не было. В нетерпеливом ожидании время ползло медленно. Вдруг о стекло что-то слегка звякнуло. Верочка метнулась к окну и… тихо ахнула – внизу стоял высокий подтянутый мужчина в белых брюках, светлых туфлях и бело-голубой тенниске, плотно облегавшей его крепкую ладную фигуру. С легкой сумкой через плечо, он был подстрижен и свеж. Запрокинув голову к окошку, Родион улыбался ей своей милой смущенно-детской улыбкой. Куда делись сутулость и мешковатость, поразившие Верочку во дворе военкомата! Сейчас перед ней стоял счастливый, полный жизни и энергии преуспевающий мэн. В руках у него была охапка алых маков… …Потом был прогулочный катер и стремительные воды реки Днестр, и зона отдыха на одном из островков Приднестровья. И тысячи слов и вопросов друг другу, большая часть которых так и осталась лишь в глазах и том «говорящем» молчании, которое понимают только двое. И еще был ужин в ресторане, когда они глубоким вечером вернулись в город. Их единственный ужин, где и еда, и питье, и мелькавшие мимо люди – все было лишним, не-су-ще-ство-вав-шим. И была ночь, тоже единственная, в вырвавшемся пожаре годами томившейся взаперти страсти. И каждому из них она падала в душу тягучими каплями своей собственной правоты… «Это не должно длиться! – лихорадочно стучал висок Верочки. – Это не должно длиться!» Утром, приведя себя в порядок, Родион, взяв в ладони лицо Верочки произнес: – Родная, все еще не могу поверить, что ты со мной, что это все на самом деле. Боюсь закрыть глаза и, открыв, увидеть, что тебя нет. Всю жизнь о тебе помнил, но… не надеялся. Даже боюсь сказать, что счастлив, чтобы не сглазить. Сейчас мне надо уйти и уже заранее страшусь этого мига. А уйти надо: ребята из бригады ничего не знают, куда я делся, никого не предупредив. Мне достаточно будет часа съездить на объект и дать кое-какие распоряжения. Ты не могла бы поехать со мной вместе? – Верочка положила голову ему на грудь. «Это не должно длиться!» – снова сверкнуло молнией в мозгу. – Удобно ли мне находиться рядом, еще и на глазах сослуживцев! – Верочка прятала от него глаза.– Думаю, лучше поехать одному. – – Хорошо, – со вздохом согласился Родион и направился к выходу. Со смятой улыбкой на губах Верочка смотрела ему вслед. «Это не должно длиться! Это не должно…» Когда через час Родион торопливо пересекал холл гостиницы, его окликнул портье: – Сударь, простите, вы к кому? – – Я – в 212-ый. – – Но там никого нет. Полчаса назад женщина, занимавшая этот номер, рассчиталась и уехала. – – Как – уехала! – не веря своим ушам, повторил Родион. – Да, уехала, – повторил портье. – А для вас она оставила это.– И протянул ошеломленному Родиону конверт. Он вышел на воздух и вскрыл послание: «Родной мой, любимый, единственный! Так надо. Это не должно длиться…» * * *
1 2 3 4 5 Категория: Бытовые картинки \| Добавил: antomara (05.02.2009)
Просмотров: 1729 \| Комментарии: 3 \| Рейтинг: 5.0/1