ВЕДЬМА

(п р и т ч а)

Прославленный  и  доблестный  воитель,

Король,  однажды  битву  проиграл.

И,  сдав  себя  на  милость  победителя,

К  нему  в  темницу  мрачную  попал.

Как  было  принято  во  время  оно,

Царь-победитель  узнику  донес,

Что   он  готов  вернуть  ему  корону,

Как  только  тот  ответит  на  вопрос:

«Чего  на  самом  деле  хочет  женщина?» –

Таков  его  был  странный  интерес.

И  всё,  что  королю  было  обещано,

Вернет  сейчас  же,  словно  дар  небес.

Но   если  тот  по  истеченье  года

Не  сыщет  вразумительный  ответ,

То  будет  победителю  угодно,

Чтобы  король  покинул  этот  свет.

За  днями  дни  летели  незаметно.

Полкоролевства  женщин  опросил

Король  в  напрасных  поисках  ответа.

Всё  ближе  срок  расплаты  подходил.

И  тут  в  надежде,  может  быть,  последней

Узнал  король,  что  знает  тот  ответ,

Живущая  в  отшельничестве  ведьма,

Страшней  которой  в  целом  свете  нет.

Нагла,  груба,  седоголова,

Но  так  при  этом  сказочно  умна,

Что  ждет  за  ею  сказанное  слово

Просителя  высокая  цена.

Король  пришел  к  ней  со  своей  причиной.

Сказала   ведьма: – Вызволю  из бед.

Но,  только  став  женою  Гаваина,

Скажу  тебе  спасительный  ответ. –

Король  был  возмущен  и  озадачен.

Возможно  ли,  чтоб  рыцарь  Гаваин,

Красив  и  молод,  смел  и  деликатен,

Связал  судьбу  с  чудовищем  таким!

И  он  решил,  что  не  заставит  друга

Свершить  такой  неслыханный  обмен,

Что  лучше  на  себя  направить  руку

И  превратиться  в  прах  земной  и  тлен.

Но  Гаваин  с  достоинством  мужчины

Сказал,  что  так  велит  сама  судьба,

Что, не страшась и  даже  не  кручинясь,

Возьмет  он  ведьму  замуж  за  себя.

Что  рыцарю  любого  королевства,

Пока  живет  и  вертится  земля,

Ни  выше  нет,  ни  благородней  чести,

Чем  послужить  во  имя  короля.

Спасен  король.  Ответ был  как  награда.

Жизнь  задышала,  буйно  зацвела.

… А  ведьма  и  в  невестинском  наряде

Такой  же  безобразною  была.

Но  вот  на  смену  угощеньям  бражным

Приходит  ночь – супружества  виток.

И,  верный  слову,  Гаваин  отважно

Ступил  за  предначертанный   порог.

Но  что  он  видит?  На  роскошном  ложе

С  румянцем  целомудренных  ланит,

С  сияньем  глаз – прекрасней  невозможно –

Роскошная  красавица  лежит.

 –  Мой  Гаваин, –  она  ему  сказала –

Ты  был  терпим  и  внутренне  силен,

Когда  я  ведьмой  пред  тобой  предстала.

Теперь  за  это  ты  вознагражден.

За  то,  что  слову  ты  остался  верен,

Тебя  хочу  я  щедро  одарить:

Полдня  я  буду  выглядеть  как  пэри, 

Полдня  же  ведьмой  прежнею  ходить.

Реши  сейчас,  пути  назад  сжигая,

Когда  мне  облик  для  тебя  менять,

Чтоб  никогда  к  тому  не  возвращаясь,

Ты  мог бы  всё  как  данность принимать.–

Тут  Гаваин  задумлся:  что  лучше,

Какой  же   выбор  предпочесть   себе –

В объятьях ночи быть с красоткой  жгучей

Иль  днем  её  показывать  везде?

И,  уведя  себя  от  искушений,

Он  выбор  предоставил  ей  самой:

–Лишь  ты  одна  вольна в своем решенье,

Когда,  какою  быть  передо  мной. –

Красавица  захлопала  в  ладоши –

Как  светел  муж  и  сердцем,  и  умом!

Ведь  ничего  так  женщина  не  хочет,

Как  быть  свободной  в  выборе  своем.

Чтоб  женщина  без  всякого  нажима –

Хоть  раскались  при  этом  добела! –

Сама  распорядиться – без  мужчины! –

Судьбой  своей,  как  хочется,  могла.

За  то,  что  Гаваин  из  благородства

Возможность  эту  предоставил  ей,

Она  с  обличьем  ведьмы  расстаётся –

Красавицей  оставшись  средь  людей.

 А  Гаваин,  раздумьями  охвачен,

Качал  отяжелевшей  головой

И с грустью думал, вряд ли  что-то  значит,

Какая  женщина  перед  тобой:

Быстра  умом  или  с  сознаньем  птичьим,

Страшна, противна,  волосы  вразмёт

Иль – хороша.  Ведь  под  любым  обличьем

В  ней  прежде  ведьма  все-таки  живет!

                          *  *  * 

В   ДВИЖЕНЬИ   МЫСЛИ

Рассеянно   стучит  по  окнам  дождь,

Невзрачный  день  склоняется  к  закату.

Теперь  не  скоро  ты  ко  мне  придешь –

Как  это  оглушающе  понятно!

Ты  далеко.  А  месяцы – длинны.

Но,  что  такое – далеко  и  близко,

Когда  с  тобою  мы  удалены

Всего  лишь  на  одно  движенье  мысли?

Кто  ты  мне – брат,  товарищ,  любодей?

Что  нам  с  тобой  судьба  наобещала?

Зачем-то  нужно  это  было  ей,

Коль  нас  узлом  мудреным  повязала.

И  кажется,  что  ты – не  уходил.

Пол  под  ногой  как  палубу  качает.

И  я  остатками  душевных  сил,

Похоже,  в  чудо  верить  начинаю.

Движеньем  мысли  сдвинута  стена,

Податливо,  неслышно,  осторожно.

И  суть  простых  вещей  обнажена,

Немыслимое  делая  возможным.

Ты  держишь  розу  алую  в  руках.

Без  слов  избитых  и  почти  без  звука

Её,  как  это  принято  в  веках,

Ты  мне  с  поклоном  вкладываешь  в  руку.

И  женщина,  живущая  во  мне,

Губами  лепестков  её  касаясь,

В  звенящей  нереальной  тишине

Благодарит,  от  нежности  сгорая.

О  чем-то  наши  души  говорят,

Им  помешать  получится  едва  ли…

Движеньем  мысли  развернули  вспять

Мы  все,  что  неразумно  потеряли.

…  Затихли  струи  зябкого  дождя,

Лишь  капли  мелким  бисером  повисли.

Забыла  я,  что  вызвала  тебя

К  себе  всего  одним  движеньем  мысли.

                        *  *  *

НАЙДИ   ТРОПУ

Кричу  через  горбатые  сугробы,

Сквозь  снегом  заметенные  поля.

Слова  крупнокалиберною  дробью

В  след  за  тобой   стремительно  летят.

   – Ну, оглянись! Ну, просветлей  на миг лишь! –

(с  трудом  дается  нервная  строка).

Но  без  труда,  я  думаю,  ты вникнешь

Во  всё,  чем  суть  негласная  жива :

Тропа  ко  мне   водою  не  размыта,

Не  заросла  и  ждет  твоих   шагов

Туда,  где  лучших  чувств  переизбыток

До  самых  пят  накрыть  тебя  готов.

Где  носит  ветер  путаные  речи

Простуженных  деревьев  за  окном,

Где  вскинув  руки,  словно  шаль  на  плечи,

Со  мною  ты  поделишься  теплом.

Затихнет  мир  на  прозвучавшей  ноте,

На  стыке  истин,  сложных  и  простых.

И  светлый  миг  счастливого  полета

Душа  с  душой  разделит  на  двоих.

… Колючие  горбатые  сугробы

Встают  неодолимо  на  пути.

И  всё  же  ты  осознанно  попробуй

Найти  тропу,  «ту  самую»,   найти.

                        * * *

ПУСТОТА

                      «Плесните  колдовства…»

С  усталостью  в  лице  и  отрешенным  взглядом

Ты  что-то  говоришь,  держа мою  ладонь.

Горячий  свет  искать  в  глазах  моих  не  надо –

Былой  утрачен  в  них  негаснущий   огонь.

Ждала  тебя,  ждала

И  месяцы,  и  годы.

Ждал  тебя,  ждала

Сквозь  слезы  и  сквозь  смех.

И  в  ясный  летний  день,

И  в  злую  непогоду,

И  на  глазах  толпы,

И  втайне  ото  всех.

Я  с памятью  своей

Единства  не  нарушу.

Но  глядя  в  пустоту

Рассыпавшихся  лет,

В  щемящей  тишине

Пройду  я  равнодушно,

Не  потревожив  твой

Недвижный   силуэт.

Бежит  за  тенью  тень  в  предсумеречном  свете,

Знобящий  ветерок  сдувает  прядь  волос.

Как  поздно  ты – увы! – мучительно  заметил,

Что  многое  для  нас   бесследно  унеслось.

Ждала  тебя,  ждала

И  месяцы,  и  годы.

Ждал  тебя,  ждала

Сквозь  слезы  и  сквозь  смех.

И  в  ясный  летний  день,

И  в  злую  непогоду,

И  на  глазах  толпы,

И  втайне  ото  всех.

Я  с памятью  своей

Единства  не  нарушу.

Но  глядя  в  пустоту

Рассыпавшихся  лет,

В  щемящей  тишине

Пройду  я  равнодушно,

Не  потревожив  твой

Недвижный  силуэт.

                       * * *

НЕЛЕПЫЙ    ЖРЕБИЙ

Мы  так  легко  произносили

Тосты.  Но  с  выпитым до  дна

С  тобою  так  и  не  вкусили

Любви  волшебного  вина.

Как   часто   нас  за  грань  канонов

Несло  волнение  крови.

Но  так  и  не  было  дано  нам

Позволить  пиршество  любви.

Всесильным  искусом  томимы,

Как  в  пекле – нежная  трава,

Лишь  чуть  задев,  скользили  мимо

Любви  горячие  слова.

Сердца  терзались  в  тесном  круге,

Как  в  тесной  клетке – соловьи…

И  только  втайне  друг  от  друга

Вершилась  музыка  любви.

Судьбой  нелепый  жребий  брошен.

Но  как  его  ни  назови,

А  ничего  нет  в  мире  горше,

Чем  муки  спрятанной  любви.

                * * *

ПРИГОВОР

Так  это  и  случается  наверно, 

Когда  гудит  пустая  голова, 

Когда  как  ток  по  оголенным  нервам

Висок  взрывают  хлесткие  слова.

Когда  не  просто  серо  и  уныло –

Безжизненная  мрачная  стена

Вот-вот  своей  неодолимой  силой

С  лица  земли  стереть  меня  должна.

Еще  я  четко  вспомнить  успеваю

Не  все,  что  было – лишь  единый  миг,

Когда  весь  мир  как  будто  бы  растаял, 

А  ты  один  в  нем,  видимый,  возник.

И  все  смешалось – музыка  и  бредни,

Вчера,  сегодня,  завтра  и  сейчас,

Вся  гамма  чувств  в  пожарище  последнем

Без  хитрости,  лукавства  и  прикрас,

Без  будущего  в  видимых  границах

Осознанного  ритма  бытия…

Но  ни  одной-единственной  страницей

Не  осквернилась  летопись  твоя.

Еще  немного  тех  воспоминаний,

В  которых  жил  немереный простор

Моих  надежд,  иллюзий  и  желаний,

…  моих  стихов – судьбы  твоей  декор.

Ты  еще  долго-долго  будешь  слышать

Мой  голос  сквозь  туманы  и  дожди…

Ушло  в  песок  дарованное  свыше,

В  нем  никакой  нет  более  нужды.

Ну,  вот  и  всё!  Что  сказано – не  ново,

Как  мир  стары  и  плаха  и  топор.

ДАВАЙ,  СТЕНА!  СОЗНАНИЕ  ГОТОВО  –

Верши  свой  непреклонный  приговор!!!

                         * * *

ПАГУБА

Затихли  звуки  слов  прощальных,

Учусь  рассудочною  быть.

И  ты,  похоже,  обещал  мне

Во  сны  мои  не  приходить.

Манящим  взглядом  не  тревожить,

В  грехах  подспудных  не  винить

И  не  искать  в  стихах  расхожих

Всему  связующую  нить.

Зачем  же  вновь  ночное  «Здравствуй!»

Повисло  в  гулкой  тишине?

Зачем  порывы  буйной  страсти

Ты  будишь  заново  во  мне?

Стоишь  в  расстегнутой  рубашке,

Как  будто  жертву  принести

Готов  и  взглядом  нараспашку –

Барьер  невидимый  снести.

И  пальцы,  медленно  стараясь

Найти  горячую  ладонь,

Неистребимо  высекают

На  волю  рвущийся  огонь…

В  сквозном  немыслимом  смятеньи, 

Прорвав  рассудочности  щит,

Подобно  страху,  искушенье

Над  нами  веет  и  кружит.

Томи,  волнуй  меня.  Под  кожей

Пусть  сатанеет  пульса  сбой…

Но,  как  же  все-таки  похожи

Мы  в  скрытой  пагубе  с  тобой!

                   * * *

ХОЧУ    ГРОЗЫ

Подобралась  к  порогу  тишина,

Должно  быть,  на  ходу  соображая,

Сюда  ли  путь  свой  выбрала  она

И  здесь  ли  безотказно  принимают.

Она  ошиблась.  Я  хочу  грозы,

Такой  отвязно-сумасшедшей  бури,

Какой  никто  у  Бога  не  просил

Да  и  просить,  я  думаю,  не  будет.

Хочу,  чтоб полыхнуло  и  прожгло

Огнем  небесным  до  оцепененья.

Чтоб  всё  не  настоящее  ушло

Под  натиском  вселенского  вторженья.

Чтоб,  ввергнутый  в  стихийный  беспредел,

С  сомнительной  надеждою  возврата,

Ты,  наконец-то,  близко  разглядел,

Чем  суть  моя  мучительно  объята.

Библейскому  потопу  в  этот  час

Пусть  все  вокруг  окажется  подобно, 

Чтоб  посмотреть,  хотя  бы  только  раз,

На  что  ты  в  буйстве  ветреном  способен.

А  может,  позабыть  про  этикет

И  стать  смешной  по-детски  и  наивной

И  беспристрастным  оком  разглядеть

Твоих  порывов  скрытые  мотивы?

А  может,  лучше  вызвать  на  дуэль

Ту  тишину,  с  ней  мстительно  поспоря,

Чтоб   дверь  снесло  с  изношенных  петель

И  пулей  вход   рвануло  в  коридоре?

Мне  все  равно.  Лишь  только  б  ни  одна

Из  дерзостей  моих  не  оплошала.

Лишь  только  б  самозванка-тишина

К  порогу  моему  не  приближалась.

                       *   *   *